Утром не выспавшийся и раздражённый Тор сразу же пропустил удар в предплечье и от неожиданной острой боли выронил молот. Подскочивший доктор промыл ушиб обезболивающим и нейтрализующим раствором, победа осталась за принцем.

— Что поделаешь, придётся так приучать к соблюдению правил, — сказал, улыбаясь, победитель. — С меня вечером за ущерб пир и лучшее вино. Эсса прекрасный настой для моего меча сделала, даже в настоящей битве он бы пригодился: не яд, так что бесчестья нет, а противника уложит после первой раны. И от меня будет зависеть, утишить ему боль или нет, — ещё раз похвалился принц.

— Ладно, я понял, — сказал Тор. — Но из-за пустяковой боли от драки не откажусь, — резко добавил он. — Передышка кончена, твоё высочество!

Старый врач заметил неладное в глазах обоих соперников, попытался их остановить, но они не слушали. Вдруг Тор нанёс такой страшный удар по правому плечу принца, что тот свалился без сознания. Мастер вошёл в слишком большой азарт, и в первый момент, когда ему показалось, что нечаянно убил принца, Тор взвыл: "Судьба злая! Не хотел я этого! Не хотел!"

Доктор подскочил к принцу, осмотрел его и сказал:

— Сильный шок от удара. Наверно, трещина в ключице и в паре рёбер, и не дай Судьба, ещё что-то неприятное внутри.

Тор бережно поднял принца и понёс, а доктор побежал за слугами и носилками. Клингора доставили в дом. Врач ещё раз исследовал рану, поставил на место сместившиеся кости, обрадовавшись, что, видимо, кровоизлияние будет лишь внутри мышц. Прибежала Эсса, стала промывать рану снадобьями и с исключительно сосредоточенным видом воздействовать своей энергией. Кусс осознал, что у Эссы ещё и незаурядные данные целительницы. Доктор, зная, как мешают сосредотачиваться неопытному (да и опытному) целителю посторонние люди, выставил всех и сам сел в углу. Руки дрожали, врач чувствовал себя полностью лишённым сил.

Через четверть часа принц открыл глаза, ему поднесли укрепляющего питья, и он улыбнулся, почувствовав благоприятную ауру воздействия Эссы и увидев её рядом с собой.

— Не смей вставать и резко двигать правой рукой! — воскликнул доктор. Это усилие совсем подкосило его. Он на заплетающихся ногах вышел из домика и, собрав последние остатки энергии, строго сказал всем собравшимся:

— Всем разойтись. И тебе, барон, и тебе, Тор, в первую очередь! Тор, радуйся, что с его высочеством ничего страшного не случилось, и зарабатывай у него прощение. Никому не мешать! Принца целят. В прихожей домика поставить лучшую еду, воду и вино и всем убраться прочь!

Доктор упал. Его отнесли в другой домик, быстро поставили на стол фрукты, хлеб, бульон, мясо и вино, и, не желая перечить почтенному доктору, убрались. Два оруженосца принца — Косъатир и Стонаринг — остались охранять ворота дворика.

Принц и Эсса слышали отповедь доктора, шум и топот ставящих еду, и наконец всё стихло. Уставшая Эсса теперь просто держала руку на ране. Клингор благодарно сказал ей:

— Даже твоё прикосновение целит рану. Но ты израсходовала много энергии. Поешь, а мне принеси воды, и всё.

Эсса принесла еду в комнату, дала принцу воды, куда выдавила лимон, а сама с жадностью накинулась на мясо, фрукты и запила всё это полной кружкой вина, наполовину разбавленного водой. Затем она опять повернулась к красивому мужчине, который лежал на кровати нагой, лишь чрёсла были прикрыты простыней, и положила руку на рану. Вдруг глаза девушки засветились решимостью. Она вынула из причёски кинжал и вложила его в бессильную правую руку Клингора.

Принц не сразу понял, зачем девушка это сделала, и стал лихорадочно вспоминать многочисленные правила этикета и обычаи. Вдруг в памяти всплыло: кинжал девственницы может быть отдан лишь отцу, мастеру для починки, мужу в первую брачную ночь или жениху в знак, что она готова отдать ему девственность. Принц положил кинжал на пол, взял левой рукой руку девушки и привлёк её к себе. Он поцеловал Эссу, и она ответила ему целой серией жарких поцелуев.

— Зачем тебе это платье? — прошептал принц, стыдясь, что из-за ранения не может как следует её обнять и раздеть.

Не говоря ни слова, Эсса сбросила одежду, и они слились. Потом, когда они уже лежали рядом и девушка обнимала принца, она прошептала:

— И всё-таки шмель опылил лилию! Принц, мне уйти?

— Ни за что! — тихо ответил тот. — Я теперь тебя не отпущу из своего жилища. Я твой жених.

— Но мужем ты мне не сможешь быть, — вздохнула Эсса. — Впрочем, я не жалею.

Не будем описывать, что было дальше. Лечение и любовь за неделю окончательно привели в хорошую форму принца, и в знак прощения Тора королевич ещё раз предложил помахать оружием. Они дрались всё утро, а весь вечер выпивали вместе. Так что Эсса впервые увидела пьяных Клингора и Тора.

Затем Тор отказался в компенсацию за рану брать с принца плату за оружие, а тот после этого стал отказываться брать оружие (в значительной степени потому, что боялся: неоплаченное оружие будет намного хуже действовать, ведь вначале ему было неудобно в новом снаряжении). Но выход нашёлся. Принц частенько поглядывал на тонкий, лёгкий и прочный, весьма скромно выглядящий, панцирь Тора, и наконец спросил:

— А не сделаешь ли мне заодно и панцирь как у тебя?

— Панцири, шлемы и кольчуги, да и большинство щитов, — привилегия бронников. Я не могу.

— Но себе-то ты сделал!

— Себе — другое дело! И это не тот панцирь, который бронники делают.

— Хочу, чтобы в панцире была та же душа, что в оружии.

— Ладно, подумаю.

И Медведь задумался на пару часов. После чего он пошёл к принцу и сказал:

— Я могу сделать тонкий и лёгкий панцирь без всяких украшений, он может надеваться под одежду или под другую броню. Если щит составляет часть комплекта меча, почему бы такой нижний панцирь тоже не включить в комплект?

— Согласен! — обрадовался принц. — Но есть одно условие. За панцирь я заплачу сколько сам сочту нужным. Теперь я готов взять оружие и проверять его.

— Оно не сразу станет удобным для тебя. Тебе нужно несколько дней привыкать к нему, а оружию к тебе.

— Что же, проживу здесь ещё несколько дней, пока не будет готов панцирь. Заодно помашу новым мечом!

Деревенская идиллия Эссы и принца продолжалась. Принцу было приятно, что с Эссой можно не только пообниматься, но и поговорить, и он полюбил прогулки с ней в местных горах, где травница показывала ему удаленные красивые уголки. Но Эсса наотрез отказалась прийти вместе с принцем на приём к барону, правда, не при посланцах барона, и принц вынужден был вежливо обойти приглашение.

Идиллия кончилась на пару-тройку дней раньше, чем рассчитывали Эсса и принц. Прискакал гонец от короля: на севере большой бунт и вторжение варваров, нужно срочно принять командование армией. Клингор сразу же послал своим челядинцам, жившим в городе, приказ, кому уезжать в поместье, а кому быть готовым завтра присоединиться к принцу. На рассвете принц уезжал.

В последнюю ночь принц сказал Эссе весьма ласково и столь же твёрдо:

— Я хочу отправить тебя в свой дворец в Карлиноре. Ты будешь моей личной придворной травницей.

Эсса немного подумала и дрожащим, но твёрдым голосом произнесла:

— Мой возлюбленный господин!

Принц сразу же отметил, что Эсса никогда так к нему не обращалась раньше.

— Я согласна, и выйду замуж за того, кого ты мне укажешь.

Принц расхохотался.

— Не хочу я тебя выдавать замуж за какое-то ничтожество. Мои планы намного выше.

Эсса замерла в сладком ожидании. Неужели?!!!

— Ты будешь придворной гетерой и личной травницей.

— Нет!

Эсса вскочила, и, как была нагая, бросилась к двери.

Принц, воспользовавшись, что в бешенстве Эсса не смогла быстро открыть запертую дверь, загородил выход и начал произносить длинную речь.