- Не надо жечь, - остановил ее муж, крепко обнимая. – Красиво. Да ну их всех. Поцелуй меня.

Домашний уют и тепло плавно перетекли через мягкие губки жены в измученного противостоянием Кароля. Дыхание стало сбиваться, мужская рука потянула шелковое платье с округлого розового плечика.

- Мой государь! Ой, - в комнату вихрем влетел гетман Правобережной Ладии Яшка Ступица и тут же смущенно отвернулся.

- Ну, чего врываешься-то, как шальной? Все тебя учить, - проворчал Кароль, неохотно ссаживая Софию с колен. – Чего там?

- В баню вам надо, государь, попариться, - хмыкнул Яшка.

- Ополоумел совсем! - Кароль гневно сдвинул брови.

Но Яшка, не обращая внимания на гнев господаря, подошел вплотную и совсем тихо на ухо прошептал:

- От крулов приехали тайком. С тобой желают говорить, но чтобы без чужих ушей. В бане самое то.

- Ступай, ступай, - стала выпроваживать мужа София, расслышавшая все тонким женским ухом.

- Ладно, пойду я, - Кароль чмокнул жену в щеку и вышел в сопровождении Ступицы.

- На Совете чего Юраське не помог, отмалчивался? - упрекнул Кароль второго гетмана.

- Да знал уж, что эти приехали. Да тебе передать тайком никакой возможности не было.

- Кто такие? – господарь привычно огляделся по сторонам, хотя они шли одни через широкий теремной двор.

- Отец и сын Ковальские. Ярека помните, шалапутный такой, все под саблю лез?

- Помню, как не помнить? – улыбнулся Кароль.

- Вот он с папашей.

- Чего хотят?

- Не сказались.

- Ладно, разберемся, - господарь решительно вошел в бревенчатую баню.

В притворе сидели двое мужчин, при виде правителя Ладии они быстро поднялись, кланяясь. В одном Кароль не сразу узнал Яромира Ковальского, парень заметно возмужал, окреп, щеки покрылись густой щетиной. Рядом стоял его отец Казимир, худощавый, подтянутый мужчина лет пятидесяти. Кароль помнил этого горделивого шляхтича, именно он оказывал молодому князю Каменецкому покровительство, когда сопливый юнец только прибыл в войска. «Но таким дурным, как Ярек, я не был», - убеждал себя Кароль. Не так много времени прошло с тех пор, но гости казались людьми из давно ушедшего совсем чужого мира.

Господарь пригласил гостей снова присесть на лавки. Из щелей парилки валили белые клубы пара.

- Попариться не хотите? – предложил хозяин.

- Сперва разговор, - подал голос Казимир. – Господарь, ты знаешь наши горькие дела.

- Да уж, как не знать, - усмехнулся Кароль, вспомнив жаркий Совет, жарче чем натопленная сейчас баня.

- Мы благодарны тебе, что ты не воспользовался нашим бедственным положением и ограничился только Левеборежной Ладией.

- Я взял свое, - коротко отрезал Кароль.

- То так, - качнул головой Казимир. – Господарь, мы устали и от Матея, и от Коломана. Шляхта желает мира и сильного благонравного правителя, а главное - с холодной головой.

«Неужели Ковальский мечтает стать регентом при моем сыне?» - прилетела догадка.

- Мои сыновья слишком малы, чтобы отвечать этим требованиям. Я не отправлю мальчишек на съедение, если вы об этом.

- Мы не об этом, совсем не об этом! - горячо вступил в разговор Ярек, и Кароль понял, что парень не так уж сильно и изменился. – Пан гетм…, государь, мы тебя… вас на трон зовем.

- На трон? – Кароль удивленно поднял брови. – Но у меня уже есть трон, и бросать свой народ я не собираюсь.

- Никого бросать и не надо, - мягко сказал Казимир, - мы тебе унию[1] предлагаем. Чего нам делить? На одном языке говорим. Шляхта тебя призывает, Сейм тайный прошел, к тебе нас отправили. Соглашайся.

- А Матей с Коломаном? – Кароль был осторожен.

- Пусть катятся! - резко выпалил Ярек.

- И где же столица будет? Сразу раздор начнется, - Кароль колебался.

- В Броничах или в Ивлице. Броничи по середине оказываются, а Ивлица – родовое гнездо. То уж ты сам выбирай, а мы поддержим.

Даже в притворе было душно, пот капельками струился по вискам.

- Мне обдумать все надо. Пойдемте пока, попаримся…

София беспокойно расхаживала от окна к двери в ожидании мужа. «Что за люди тайком приехали? Каких новостей ждать?» Кароль появился за полночь. Веселый, немного хмельной, он с порога подхватил жену на руки и закружил по комнате.

- Я думала, ты чернее тучи придешь, - улыбнулась София, подставляя губы поцелуям.

- Вышивку с замком дошила? Покажи еще раз, - Кароль поставил жену на ноги.

- Вот, - достала из тайника пвышевку София, - почти готово.

- А тут еще одна башенка должна быть, - указал пальцем муж.

- Какая башенка? - возмутилась жена. - Я точно помню, не было там никакой башенки.

- Значит, построим, - подмигнул ей король.

[1] Уния – здесь союз, объединение двух государств.

Конец

Луковская Татьяна

Узнай меня, любимая

Глава I. Путешествие

- Ой, чуть не забыла, я же тебе книгу в дорогу взяла, – сестра нырнула в необъятную сумочку. – Да где же она? Я же точно положила.

- Когда-нибудь мы найдем там слона, – иронично приподнял бровь ее муж Игорь.

- Да я точно ее туда положила. Сейчас.

- Да ладно, Жень, не ищи, я музыку закачала, слушать буду, – попыталась я успокоить беременную сестру, ей сейчас нельзя волноваться.

- Сутки слушать музыку? Уши заболят, а Интернет в поезде никакой. 

На перроне было ветрено и сыро, хотелось быстрее забраться в теплый вагон, но локомотив все не появлялся.

- А если и в Минске такая же мерзкая погода будет? – вздыхала рядом мама. – А курточка у тебя больно тоненькая. Яна, ты хоть свитер взяла?

- Взяла, мам, все нормально будет.

Да, я уже вполне взрослая двадцатиоднолетняя барышня, но провожать меня на вокзал отправилось все семейство: мама с папой, сестра Женька, ее муж Игорек и даже четырехлетняя племянница Катька. Я и еду-то всего на пять дней, а как будто лет на пять: мама готова заплакать, вот уже в уголках глаз блестят слезинки, папа хмурится и все время напоминает, что в туалет нужно обязательно с сумочкой ходить и не зевать на экскурсиях, чтобы не остаться без денег и документов, Женька излишне суетится, подсовывая нужные вещи: влажные салфетки, капли от аллергии и леденцы от кашля, складную расческу и маникюрные ножнички; Игорек с ностальгией вспоминает, как они школьниками ездили на экскурсию в Беларусь, закидывая названиями достопримечательностей, обязательных для просмотра, названия которых я все равно сейчас не запомню (какие-то Дудки или Дудудки, а может Гудки… или Горны). Четырехлетняя Катька с напором «тактично» напоминает тетушке, что из поездки непременно следует привезти кучу подарков не только ей, но и плюшевому медведю Жорику. Да, Жорик, этот наглый вымогатель конфет и шоколадок, целый список бы накатал, да писать пока не умеет.

- Поезд! – первым заметил красную морду локомотива Игорь.

- О, вот она! – победно извлекла сестра книжку в яркой обложке. – Я же говорила, что брала! Историческая, как ты любишь.

«Жена Черного герцога», – прочитала я название готическим шрифтом. На обложке полуголую девицу мацал рыцарь в сверкающих доспехах. «Хоть бы железо сначала снял, поцарапать же можно!»

- А в какой стране события происходят? – пробормотала я, пытаясь по доспехам определить столетие.

- Ян, да какая разница? Главное – про любовь.

- А-а-а, – рассеянно переложила я книгу себе в сумку.

Перед глазами поплыли синие вагоны. Поезд проходящий, стоянка пять минут.

- Познакомишься там с кем-нибудь, веселее будет, – пожелала Женька.

- Смотри, не знакомься там со всякими, – напутствовала матушка.

Мы не угадали с местом ожидания, наш вагон протащило вперед. Первым, подхватив мой чемоданчик, понесся Игорь, за ним отец с внучкой под мышкой.