Ашинатогл погиб от случайной стрелы в походе против варваров, пред смертью сказав, что он сумел осуществить почти все свои заветные мечты и уходит без сожаления. Агаш очень сильно изменил своё лицо, оставаясь самим собою, но восприняв многое от старков. Он получил от них заряд пассионарности, позволивший выйти из опасного "расцвета золотой осени", предшествующего гниению. В некоторый момент в очередной схватке, когда перед нею уже казалось, что объединившиеся под скипетром королевства Лиговайи Ливайя и другие старкские колонии добьют Агаш, агашцы, наоборот, сокрушили королевство и объединили династии. Иолисса положила начало женскому ордену царских храмовых танцовщиц.

Третья волна переселенцев, возглавляемая Лиром Клинагором, пришла в Дилосар через несколько лет, намереваясь организовать независимую колонию поблизости. За это время вблизи Агаша и Лиговайи наступление варваров было уже отбито, но они успели разорить княжества Каозанга. Эти плодородные, обширные и богатые (до прихода варваров) места обратились к Атару с просьбой принять их под свою руку. Сил у Лиговайи удерживать новую территорию на севере Пурпурного моря и старую вблизи пролива пока не было, и поэтому Атар продал территорию старой Лиговайи переселенцам, став основателем вдобавок и республики Ливайя. Лазанцы в большинстве не пожелали переселяться на север, и княжество Лазика, возглавляемое родом Ликаринов, стало самостоятельным. Клинагор немедленно после признания Яры полноправной гражданкой Ливайи женился на Ярассе и счастливо жил до смерти, породив четырёх сыновей, три из которых выжили, и трёх дочерей. Трижды он избирался консулом и однажды был назначен диктатором. Атар вдобавок пригласил его на два года быть канцлером Новой Лиговайи, впервые учредив эту должность именно для Лира: Лиговайя постепенно становилась классической устойчивой монархией с народоправством полноправных граждан на местах. Впоследствии семейство Клинагоров стало считаться первым по знатности и заслугам среди сенатских семейств (так назывались семейства, несколько поколений подряд входившие в состав Сената и имевшие членов, избиравшихся высшими магистратами республики). Когда Ливайя подчинялась Лиговайе, они были среди высшей знати Лиговайи, оставаясь сенаторами в автономной республике. Когда она в очередной раз становилась независимой, они были в первых рядах восстанавливавших суверенитет. Клинагоры многократно были консулами, цензорами и диктаторами. Они пережили даже Крах цивилизации.

Среди новых колонистов искусных мастеров и купцов было больше, но они не обладали такой отчаянной волей, как старые. Поэтому Ссарацастр победил Ливайю, однако приход царя Атара заставил ссарацастрцев отступить. Они лишь вернули себе свои царства, кроме Лазики. Результатом поражения и спасения явилась хорошо продуманная царская конституция Ливайи, разработанная Атаром. Естественно, в некоторый момент, когда опасность от варваров ушла, а Ашинатогл погиб, Лиговайя и Агаш не поделили новые земли и померились силами. Атар отразил наступление агашцев и уступил им часть спорных территорий. Союз был восстановлен. Империя наконец-то согласилась заменить царя на процедуре коронования его наследником, Лиговайя была признана королевством, а Ливайя имперской республикой. После этого Атар также умер счастливым. А при его внуке, наоборот, лиговайцы, разбогатев и укрепившись, уже потеряли часть пассионарности, зато ливайцы накопили её, и две ветви южного старкского народа стали мериться силами, соперничая за лидерство.

Картор и Клингор оказались Императорами-соперниками. Это положило начало великой имперской смуте, или революции, как её называли историки. Не помогло даже загадочное исчезновение Картора и Алтироссы. Каменщики (поднявшие голубое знамя) и Жёлтые решили, что пришло время ударить. Империя погрузилась в длительную полосу беспорядков. Император Клингор сумел удержать Карлинор в стороне от новых волн смуты, но осуществить свою мечту объединить Империю так и не смог. Но нет худа без добра. Смута вызвала волну старкской, хирринской и валлинской колонизации. А князья Карлинора, как нейтрального в хаосе смут, стали избираться Императорами чаще всех.

Тор приютил короля Красгора, изгнанного после исчезновения Картора, восстания Каменщиков в Зооре и парадоксального перехода Линьи на сторону Жёлтых (догадываетесь, что, дорвавшись до власти, они большинство своих принципов стали проводить в жизнь чисто декоративно). Тем самым Колинстринна стала центром третьей партии: Твердолобых, сражавшихся под траурными серыми знамёнами. Тор пережил всех главных персонажей нашей трилогии и умер в столетнем возрасте, в один день с Аргириссой. Как ни парадоксально, твердолобость помогла ему удержать Восточное Ломо с Колинстринной в стороне от страшных битв и погромов революции. Он вручил ещё при жизни своё владение старшему сыну, а династию мастеров сумел передать внуку, выдержавшему обучение на Первого Ученика.

Дочь Тора Элирасса стала женой старшего сына князя Клингора, после смерти мужа ушла в отшельничество, и, по рассказам очевидцев, живёт в горах уже многие сотни лет, порою помогая людям.

Луковская Татьяна

 Наследница врага 

Глава I. Кароль и девушка на башне

Они неспешно, как хозяева, вышли из чащи, их скорое приближение выдал протяжный негромкий вой. Это неведомый вожак подал условный знак.

Лошади, почуяв опасность, стали рвать поводья, норовя перейти в галоп. Всадникам приходилось изрядно попотеть, чтобы осадить разволновавшихся животных. А потом среди черноты унылого ноябрьского леса по правую руку от отряда вспыхнули пары зеленых огоньков: одна, две, три… десять. Да сколько же их?!

- Пан гетман, это волки? – молодой паж Ярек Ковальский, дергая подбородком, озирался на пляшущую цепь огоньков.

- Если бы, - хмыкнул Кароль, - болотники пожаловали. Рановато, и зимы не было, а они уж на равнине.

- А они на нас кинутся? – второй юный спутник Милош Яровский нервно теребил арбалетный крючок.

- На отряд в тридцать ратников? Не думаю, хотя как знать, - Кароль лукаво подмигнул Милошу, его забавлял испуг юнцов.

Еще недавно эти два олуха доводили пана гетмана до белого каления своей бестолковой трескотней и детскими выходками: пинали и давали подзатыльники друг другу, все время, не обращая внимание на окрики, старались вырваться вперед или свернуть в сторону, пропадая из виду, за глаза называли Кароля «стариканом» и высмеивали его деревенский жупан. А теперь эти два ягненочка робко жались к своему покровителю, как щитом прикрываясь породистым конем Кароля от неведомой угрозы.

Двух высокородных семнадцатилетних дитять тридцатилетнему гетману посадил на шею сам король, приказав приглядывать за юнцами в бою и сделать из них настоящих воинов. Каролю ничего не оставалось, как подчиниться, но он и подумать не мог, что будет столько мороки. Болотники подоспели вовремя на помощь горе-воспитателю.

Хищники подбирались поближе, теперь видны были не только светящиеся глаза, но и оскаленные клыки. Звери рычали, пугая лошадей, но не нападали, двигаясь параллельно отряду. Это были огромные твари, поросшие жесткой бурой шерстью, с выгнутыми горбом спинами, ростом выше любого матерого волчищи.

- А говорят, у них на передних лапах пальцы как у людей, и в прыжке они ими добычу хватают… И ногти острые, что ножи, - Милош продолжал сжимать арбалет.

- Ну, это врут… наверное, а там, кто ж их рассматривал, - Кароль все еще отыгрывался за три дня мучений.

Один из болотников нагло перебежал дорогу, все три лошади тут же встали на дыбы. Кароль, матерясь, щелкнул хищника кнутом, тот взвизгнул, отпрыгивая на недосягаемое расстояние.