Всё когда-то заканчивается, даже две недели на отработку. Вот и стал Фролов не один из больших людей города, а самым что ни на есть рядовым. Даже на какой-то период безработным. Но это не страшно, сейчас он заведет свою лошадку, приедет на завод и тут же вольётся в коллектив славных металлургов. «Так думал молодой повеса…» — очень к месту оказались строчки. Приехать Петя приехал, а вот трудоустроиться одним днем не получилось.
— Ты это, погоди чуток. Сдавай в кадры все документы, проходи службу безопасности, медосмотр… Если не сидел, быстро согласуют — огорошил его Лузгин.
— А что, если сидел, то не согласуют? У нас же демократическое общество, и вообще.
— Насчет «и вообще» поаккуратнее. Мы создаём имидж солидной команды, строим этот, как его — менежмент. Междумент. Тьфу, сплоченную команду управленцев западного типа. С судимостью можно, но не везде. А кроме того, я пробил твою ставку именно как привлечение перспективного грамотного руководителя с большим опытом. И тут заявится весь такой опытный с двумя ходками и в партаках, прикинь неудобняк!
— Всё-всё, не шуршу — у Петра с начальником цеха сложились вполне неформальные отношения, что называется на «ты». Ему тридцатник от силы, практически ровесники, но подсознательно Лузгин чувствовал более старшего товарища. Ага, будущего подчиненного.
— Ну ладно, документы сдаю и на созвоне. Как оформят меня, звони. Не буду отнимать время.
— Погоди, ты что уматывать собрался? А кто работать будет? Ты мне уже позавчера нужен!
— И как ты это представляешь, Александр? Меня еще не приняли на работу.
— Но работать-то ты можешь. Пропуск мы тебе выпишем сразу, в службе безопасности подвязки есть. Коллективу я тебя представлю. А как оформишься, то зарплата капать начнет. Кстати, цени — в приказе испытательного периода для тебя не назначат. Считай, что твой испытательный период идет сейчас. Так что прямо завтра с утра жду на планерку.
— Погоди-погоди! Давай хоть с понедельника. Всё равно завтра четверг уже.
— А чего так?
— А того. Начинать надо со знакомства с цехом. Я примерно представляю дресс-код, приличный для завода.
— Чего?
— Во что одеваться, прикидываю. Мне же пока спецодежда не положена?
— Нет конечно, приказа еще не было.
— Ну вот. А у меня кроме костюмов и джинсов другой рабочей одежды нет. Не в туфлях же по путям лазить.
— Это да, это ты молодец, продуманный. Давай тогда до понедельника. Сразу и пропуск готов будет.
Здорово, подумал Фролов, приходи в пятницу, только пропуска у тебя не будет. Про трудовой подвиг за спасибо понятно, в бизнес-сообщество надо как-то пробиваться, даже если мыла нет. А вот добираться до Чермета неудобно, час на машине. Так еще и на бензин сколько уходить будет. Полста км туда, полста обратно, итого минус тринадцать литров бензина за день. Так себе экономика. Надо срочно доделывать дом и переезжать. А квартиру… квартиру продавать рано, хорошо, что успел её приватизировать, пока работал на станции. Вот перееду, тогда можно будет и скидывать. Не на стройке же Лене с детишками жить.
Выруливая на трассу, Пётр привычно поискал глазами мобильную заправку. Так же не бывает, чтоб час ехать и не встретить ни одного бензовоза, торгующего бензином в чёрную. У таких парней топливо выходит чуть не в два раза дешевле, и еще не было случая, чтоб продавали откровенный шмурдяк. Оно и понятно — заглохнет тачка реальных пацанов в пути после заливки бензина, и всё. Найдут на чем вернуться, чем поджечь и чем башку проломить незадачливому бизнесмену. И поздно жаловаться «крыше» или искать поджигателей. Даже если и найдут, водилу с проломленной головой уже не оживить. Так что всё по чесноку, формула рыночной экономики «деньги-бензин-деньги» работает без сбоев. Пётр не просто быстро въехал в новые законы рынка, он их давно знал, был готов к ним, во всяком случае так ему казалось.
Конкретно в этот раз формула бизнеса дала сбой. Если точнее, Фролов попал на другую схему: «деньги ваши стали наши». Подойдя с канистрами к бензовозу, вместо водилы-разливного он встретил двух парней несколько другой внешности. И так вполне типичные хари еще и постарались своим прикидом подчеркнуть принадлежность к браткам: кожанки-бомберы, кепки, треники с лампасами. У одного, видимо самого продвинутого спортивки удачно сочетались с сапогами-казаками. И не надо спрашивать, как такое может сочетаться, я пояснить не смогу.
— Уважаемый клиент, поздравляем! Ты у нас сотый! Так что тебе сегодня скидка положена. Скидывай лопатник, куртку и вали отсюда живой и счастливый.
— Стопы! Сначала мы его тачку обшмонаем. А то вдруг там чего зачетное найдем. Да и сама тачила выглядит свежей. С какого перепугу лох должен кататься на новом моторе?
Глава 3
Агрессивные переговоры
Ну вот и приехали. А самое главное, что никто не виноват в таком раскладе. Пётр так уж точно, решил он для себя. Но разруливать ситуацию надо. Хотелось бы мирно и без обострений. С другой стороны — как не обострять? Любую вежливость и «мягкую силу» данные товарищи однозначно будут трактовать как слабость. А слабый не имеет права ни на что и ничего не имеет. Так что строим из себя крутого и резкого, глядишь, получится спокойно добазариться.
— Пацаны, один вопрос — вы тут намерены каждый день стоять или залетные?
— А тебе что за печаль? Или ты хочешь и завтра завезти бабло? Так мы не возражаем.
— Если залётные, то валите нахрен. А если собрались тут надолго задерживаться, то мне проще вас в кусты оттащить, чтоб на будущее не отсвечивали.
Беседа велась накоротке, один шаг и фулл-контакт обеспечен. Но Фролов не собирался этот самый шаг разрешать. Сейчас в его руках было преимущество, хоть и минимальное. И уже со взведенным курком.
— Ты свой газовый-то убери, пока его тебе в жопу не засунули. Гляжу, мушку ты уже спилил, опытный видать.
Это да, мушка на новом стальном стволе карманного револьвера несерьёзного калибра предусмотрена не была. С такой энергией пули лучше стрелять с минимального расстояния, и желательно в критические точки. Бандюган в казаках уже начал распахивать куртку, времени на вербальные конструкции совсем не осталось, так что Пётр выстрелил. Что может сделать пуля калибра «пять и шесть» с мужским телом? Да практически ничего, останавливающее действие минимальное, проникающая способность тоже так себе. Как у обычной боевой стрелы — дырку сделала и завязла. Другое дело, если бы он стрелял в висок, тогда бы да. А так пуля попала во внутреннюю часть бедра левой ноги и просто перебила артерию.
Пока один противник начал заваливаться, второй присел от выстрела и вытянул руки в умиротворяющем жесте:
— Пацан, ты чего! Пацан, не стреляй! Нормально всё!
Вот и пойми, он так от страха орет, или подельникам сигнализирует? В кабине мог быть еще один, а то и два бойца. Шаг ко второму братку, Петр уже почти начал движение ногой, прицелившись в пах… А вот и нет, вроде напрочь испуганный противник отшатывается, в руке из ниоткуда нарисовался вполне серьезный клинок. Совершенно бездумно будущий начальник службы эксплуатации выстрелил в грудь, а потом и в череп бандита. Вторая пуля вошла как-то сбоку, потому что разбойник мотнул головой, причём весьма неудачно для себя. Кто знает получи он пулю-крохотулю из короткоствола в лоб, то бы выжил. А так вышло как вышло. Вернее, вошло. Височная кость очень тонкая, Фролов это четко знал.
Шаги сбоку и придавленный всхлип нового действующего лица заставили оглянуться. Типичный водила, если судить по облику размышлял недолго. Он подорвался как заяц и через секунду уже запрыгнул в кабину бензовоза, а еще через пару секунд тяжелая машина всхрапнула дизельным двигателем и растворилась в облаке черного дыма. «Порожний был, сука. Вообще без бензина» — оценил маневр наш герой, наблюдая, как бензовоз оторвался от взлетки, быстро набрал высоту и на форсаже ввинтился в облака. А может ему показалось, опыт силовых переговоров с летальным исходом был для железнодорожника внове.