- Дай ему семью, - повторила принцесса и пропала.

«Я схожу с ума, - Софийка обхватила голову руками, - я ревную мертвого к покойнице. Кароль, я дам тебе семью, рожу тебе деток. Я не такая красивая как она, но я люблю тебя».

Стало тихо, не было слышно даже вьюги за окном. «Зачем он снял ладанку? Он был бы жив! В ней сила любви, она даже болотников разогнала. А где ладанка?!» София нащупала под подушкой мешочек с травами, там лежал и ковчежец. Прижимая его к груди и кутаясь в плащ, девушка выбежала в коридор. «Надо одеть ему на шею». Она стала вспоминать, куда идти. Замок такой огромный! Куда же повернуть? София начала метаться, открывая разные двери. Наконец она узнала гобелен с загоняемым оленем, опять этот безумный обреченный взгляд. «Мне туда!» Новая хозяйка распахнула дверь. Да, это та комната, запах ладана еще витает в воздухе, но кровать? Она пуста. Покойника нет!

София замерла, бессмысленно водя глазами.

- Госпожа, вы же босая! Зачем вы выбежали? – услышала она ласковый голос Любоша.

- А где Кароль? – прошептала София.

- В часовню отнесли. Так лучше будет.

- Я хотела одеть ему это, - она протянула ладанку.

- Давайте, я все сделаю, - управляющий забрал ковчежец, - хозяин был бы недоволен, если бы вы простудились. Пойдемте, госпожа, я провожу вас обратно.

Они опять пошли мимо охотничьих гобеленов.

- Боженка сказала, вам не понравилась комната. Завтра я велю перенести ваши вещи в другую.

- Нет-нет, я передумала. Она мне подходит.

Огромное до самого потолка зеркало отразило печальные голубые глаза вдовы Каменецкой. Молоденькая служанка Северинка неумело пыталась уложить непослушные тугие косы новой хозяйки в кольцо, как носят замужние пани.

- Давай я сама, - София ловко обернула голову темно-русым богатством.

- Я научусь, некому было заплетать, - виновато пискнула Северинка.

- Конечно, научишься, - подбодрила ее хозяйка.

Платье свекрови с трудом налезло на уже округлившуюся фигуру Софии, живот дерзко выпирал, раскрывая тайну хозяйки. Но теперь ей это было только на руку, пусть люди увидят, что она не просто новая княгиня, а мать дитя покойного.

- Все собрались, можно начинать, - в комнату заглянул Любаш.

София вздрогнула, перекрестилась и, собрав все силы, пошла на похороны любимого.

Отпевание проходило как в тумане, сквозь постоянно набегающие слезы Софийка мало что видела. Кажется, в церкви было полно народа: здесь и ратники Каменецкого и их недавние соперники - люди короля, неприлично не сводивший с вдовы глаз ротмистр Радек, насупленный Зарунский, толпы крестьян, которые все не поместились под сводами и теперь галдели где-то на церковном дворе. Богатый красного дерева гроб, алтарь, священник, дьяки, певчие на клиросе – все мельтешило перед глазами, расплываясь мутными пятнами.

После отпевания воины Кароля отнесли гроб в семейный склеп и положили в массивную мраморную раку. Кудрявый как баранчик парень сильными руками стал задвигать каменную плиту.

- Ладанку? Ладанку положили?! – испуганно кинулась к нему София.

Парень покраснел как вареный рак и отвел взгляд.

- Положили, положили, - у правой руки госпожи вырос вездесущий Любаш.

- Для крестьян поминальный стол накрыли? – дух рачительной хозяйки не могло перебить даже горе.

- Накрыли во дворе замка, не тревожьтесь.

- Не скудно ли? Нельзя людей в обиде отпускать.

- Все как надо, - управляющий одобрительно кивнул, новая хозяйка ему явно пришлась по душе.

Из мрачного подземелья они вышли на яркий Божий день. В воздухе впервые запахло весной. Покрывающие горные склоны пушистые сосенки радостно протягивали к ласковому солнышку зеленые лапы. София сделала глубокий вдох, стряхивая с себя печать смерти.

- Как посмели хоронить без меня?! – раздался визгливый женский голос. Расталкивая собравшихся, к склепу шла могучая смуглая женщина лет пятидесяти в роскошной собольей шубе и деревенском пестром платке - странная смесь двух несовместимых миров. Хмуря густые брови, незнакомка направилась прямо к Зарунскому.

- Племянник, стало быть, скончался?

«Так это та самая тетка Кароля».

- Скоропостижно, - махнул головой Зарунский.

- Пока тело не увижу – не поверю. Ведите в склеп, - тетка решительно шагнула к ступеням усыпальницы.

- Уверяю вас, он мертв, - поспешил за ней Радек. - Я сам видел тело, уже разлагается.

- Это ты королю будешь петь, а я сама должна убедиться, - оттолкнула его тетка.

- Пусть идет, - махнул Зарунский, - Юрась, отодвинь ей плиту.

Кудрявый малый, почесав затылок, стал спускаться за женщиной.

- А вот и ваша соперница за наследство, - ухмыльнулся пан-ворон Софии, - Дорота – сестра Богумила Каменецкого. А вон сестрицы Кароля.

В сторонке у чьей-то покосившейся могилы стояли две сбитые девицы (их выдавали заплетенные, как у незамужних косы), и худощавая молодая женщина лет двадцати пяти, у ее ног терся двухгодовалый мальчик.

- Будут рвать зубами богатство Каменецких.

София не знала, что ответить. Она зависела от Зарунского и решила молчать, пусть сам старик решает, кому передать наследство покойного.

Все напряженно ждали.

Наконец из склепа появилась голова Дороты, женщина прижимала к носу кружевной платок.

- Так и есть, помер племянничек, - кивнула она головой дочерям. – Ну, что ж, пойдемте помянем. Приглашаю всех на двор, - властно окинула она толпу.

- Не вам, пани Брынская, приглашать. Вы такая же гостья, как и все, - окатил ее презрением Зарунский.

- Что? - тетка бросила на старого ворона гневный взгляд.

- А то, что не вы хозяйка.

- А кто ж, коли не я? – Дорота скрестила руки на груди.

- Вдова, - Зарунский, явно наслаждаясь сценой, указал на Софию.

- Какая такая вдова? Не было у племянника жены, ему король жениться запрещал! – если бы взгляд мог прожигать, от Софии осталась бы горстка пепла.

- Потому и к мятежникам пошел, что была, - повел бровью Зарунский. – Я, как душеприказчик, завещание скреплял, все пани Софии отходит. Вы в духовной не упомянуты.

- А… - тетка, что-то хотела сказать, но ворон ее перебил.

- И свидетели венчания имеются, верно, Юрась? – махнул он головой кудрявому парню.

- Да, я венец держал, - не моргнув глазом соврал молодой воин.

- Я этого так не оставлю, я не для того столько лет ждала. Племянничек – мятежник, значит она – жена врага. Я на королевский суд пойду. Король будет оскорблен: какая-то девка на месте его сестры. Государь все мне отдаст! Попомните мои слова! Слышала ты, вдовица?!

- Слышала, на все воля Божья, - спокойно ответила София.

По толпе пошел одобрительный ропот, люди были на стороне новой хозяйки.

- Еще увидимся, - прошипела тетка, - поехали домой, - махнула она дочерям.

- Какое горе для Дороты. Дочь тоже вдова, муженек покойный ничего не оставил, все в монастырь на помин души отписал. Младшие дочери на выданье. Деньжат Кароль подкидывал, хватило бы на приданое, да ей же князей в зятья подавай. Ну, ничего, теперь и простыми шляхтичами не побрезгует.

- А если король все же ей замок отдаст? – неуверенно спросила София.

- А это от тебя зависеть будет, как на суде себя поставишь. Учти, - пан Зарунский недобро сощурился, - я помогать не стану. Я и так слишком много сделал.

Одиночество навалилось на Софию, сжимая ледяными объятьями.

Глава IV. София в Красном замке

Молодая хозяйка поднялась на караульную башню. Взгляд полетел над покрытыми проталинами лугами, над крышами крестьянских домишек, над высоким шпилем церковной колокольни, вдоль скалистых склонов, за которые цепко хватались пушистые горные сосны.

- Как красиво! – обернулась София к стоящему за спиной Любошу.

- Да, госпожа, - кивнул управляющий. – Вон там на закате, видите, на горизонте длинная крепостная стена – это ваша Ивлица, там тоже большой дом имеется. Если пани заскучает в глуши, можно в город переехать.