— Пожалуй, ты прав, дядюшка. Но подожди: теперь к тебе потянутся наши вторые и третьи сыновья. Я издам завтра же указ, что любой записавшийся в колонисты лишается права входа в города и сёла княжества вплоть до прощания перед отплытием.
— Спасибо тебе ещё раз, князь-племянник. Только сделай из этого указа исключение для тех, кто уже был записан.
— То есть для двух людей? Ну ты и крючкотвор, дядюшка!
И родственники, которых теперь не разделяли никакие противоположные интересы, расхохотались и обнялись, после чего князь пригласил принца выпить с ним наедине, что они и проделали со всем вкусом, чередуя вино, беседу, музыку и танцы танцовщиц вплоть до утра. Так что в эту ночь принц к жене не попал. А следующая уже принадлежала Киссе.
Наутро принц, повидавшись с женой, отправился наблюдать за военной подготовкой. Увиденное оставило у него двойственное впечатление. С одной стороны, он не прогадал, произведя Асретина в полковники и назначив главным по военной подготовке. Уже на второй день строй был ровный, повороты достаточно чёткие. Видно было, что через недельку и оружейные приемы будут выполняться красиво и быстро. Но что-то во всём этом было не так. А что именно — принц никак не мог понять.
Посмотрев на пришедших преступников, Атар немного развеселился. Внешность большинства из них соответствовала показу висельников в театральных представлениях: лохмотья, бегающие глаза, у некоторых клеймо. Но один из них вызвал просто дрожь, хотя заклеймён не был. Сломанный нос, полголовы зияет шрамом, одного уха и одного глаза нет, да и всё тело в шрамах. А единственный красный глаз смотрит настолько холодным и безжалостным взглядом, что по коже продирает.
— Вот это настоящий висельник! — сказал кто-то из свиты.
— Нет. Это достойный кандидат на распятие. А то и на раму, — возразил Атар.
Неожиданно монстр-человек улыбнулся при этих словах. Но и улыбка его не красила, показывая беззубый рот и вызывая на лице жестокую гримасу.
— Кандидат на раму, как тебя зовут и за что попал в тюрьму?
— Крис Колорин из Зоорины. Попал по глупости. Напился в трактире, а тут в кости стало не везти. Ну, обидно стало, передёрнул маленько, собутыльник чего-то полез на меня, я ему руку сломал, а потом ещё полтрактира разнёс и пару стражников покалечил.
Принц невольно улыбнулся. Преступление-то действительно было естественным и не позорным. Может быть, внешность этого человека не соответствует его сущности, а поскольку все его сторонятся, не удивительно, что спьяну и от обиды надебоширил. И сам признался, что слегка сжульничал в игре. Может быть, его соперник на самом деле мухлевал намного больше, вот Крису и не везло.
— Посмотрим, каков ты в настоящем бою будешь.
Неожиданно для принца, Крис опять ухмыльнулся, на сей раз откровенно злобно, и сказал:
— Будешь очень доволен. Или, наоборот, очень пожалеешь.
Желая сгладить впечатление от последней непонятной и дерзкой фразы Криса, принц поднялся на возвышение и заговорил, обращаясь к отпущенным преступникам.
— Там, куда мы едем, вас ждёт настоящая жизнь и возможность не только загладить свои вины, но и подняться так высоко, как в Империи вам и не снилось бы. Но для этого вы должны стать настоящими бойцами и настоящими гражданами. Сейчас вы все получите по пять сребренников, чтобы купить пристойную одежду и моющие средства. Затем в баню, а уже вечером станете в строй. Кто струсит и попытается сбежать — около лагеря уже приготовлены свежие колы, и князь Клингор дал мне право казнить таковых без формального разбирательства, по военным законам.
Надо сказать, что в ближайшие несколько дней пару беглецов пришлось действительно водрузить на колы, но затем тюремные сидельцы быстро вошли в общую массу колонистов, и, кажется, действительно стали надеяться на лучшую участь в дальних краях.
Ночью Кисса вдруг проснулась от того, что принц в её объятиях закричал:
— Так не получится! Их же орды, а нас горстка!
— Кошмар? — спросила гетера.
— Ничего. Всё в порядке, — ответил принц и вдруг вспомнил: оба они Каменщики, вокруг никого нет, значит, он может обсуждать свои мысли и с Киссой.
Ему захотелось попробовать и такой вариант. С гетерой обсуждать нельзя, но с женой, бывшей гетерой, можно. И вообще, можно сейчас считать, что у него в объятьях сестра (вот страшный грех-то!), а не гетера. А раз так, почему бы не попробовать?
— Сестра-Каменщица, я вдруг подумал: "Нас там будет горстка, а варваров орды. Варвары, хоть и неорганизованные, но храбрые и хорошие бойцы. Как же нам победить? Получается, что даже устоять невозможно!"
— Раз устоять невозможно, бегите со всех ног, — улыбнулась Кисса. — Кто бежит сегодня, может победить завтра.
— Ура! Ты молодец, сестра! Нужно учить солдат драпать. Вот этому их военные наставники никогда не учили.
— Брат, ты либо с ума сошёл, либо гений. В любом случае давай ты мне больше не брат, я тебе не сестра. Мы опять честные любовники. И за безумие, и за гениальность я очень хочу тебя отблагодарить своими объятиями.
И любовники вновь слились.
Утром гетера сказала, пока ещё никого вокруг не было:
— Брат, я пару раз видела, что князь учит свои отборные части, правда, не бежать, но отступать быстрым шагом, а потом моментально восстанавливать строй. Может быть, ты действительно гений, а не безумец. А теперь стань опять любовником, и я тебя поцелую.
Гетера заткнула рот Атара страстным поцелуем, прежде чем он успел что-нибудь ответить. И вовремя, так как в комнату вошли служанки с благовониями и водой для умывания.
После завтрака принц, наскоро забежав домой, помчался смотреть военные учения. Жена его тоже собиралась вести занятия со вновь испеченными дамами. Свободного времени у них сейчас не было, а то, что появлялось, моментально съедали светские обязанности и обычаи чести.
Посмотрев ещё раз на учения, принц пригласил на обед полковника и трёх дворян, которые казались ему самыми умными и одновременно верными: Чусса Тронарана, брата своей жены, Линга Элитайя, младшего сына знаменитого военного наставника, Криса Корилинса, блиставшего и на пирушках, и в учебных боях. Сотников он не стал приглашать, поскольку не верил, что они быстро воспримут новую идею. А вот Асретина принц тупицей не считал. Первоначально сама идея: основное внимание, как только колонисты восстановят военные навыки, уделить умению отступать и даже бежать, — показалась глупой и бесчестной. Принцу пришлось долго аргументировать: по крайней мере, двадцать лет придется держаться в основном на людях, что прибудут сейчас; численное превосходство варваров все время будет подавляющим; не будет территории, чтобы вести войну в стиле Жугэ: осторожно маневрируя и заманивая варваров в адские ловушки. Конечно же, если представится возможность, такое нужно будет делать, но даже отсиживаться в стенах вновь построенного города будет нужно лишь в крайних случаях: землю требуется как можно быстрее осваивать и людям богатеть. Наконец члены военного совета согласились, что на Юге нужно будет воевать по-новому, теряя как можно меньше своих людей, а варварам безжалостно нанося как можно большие потери. И что в принципе этого можно добиться, используя высокий боевой дух колонистов, наличие у них единой цели и отличную организованность, унаследованную от Империи. Большего в первый же день принц не хотел достичь, тем более что тяжёлое обсуждение длилось до самого вечера, и настало время поужинать и немного выпить. Вернее, остальные остались пить много, а принц отправился выполнять долг чести к Киссе.
На следующий день принца перехватили на подходе к лагерю Корилинс и Асретин:
— Вот послушай, принц, что придумал Корилинс. Уж этим-то точно надо будет заняться.
— Принц, там расстояния будут большие, людей мало, степняков рядом много и коней много. Надо, чтобы все наши хорошо обучились верховой езде и немного — конному сражению, — кратко сказал Корилинс.