Перед тем, как отправиться на смотр военной подготовки колонистов, принц отправил в Храм Сира Тронарана, брата своей жены, с наказом узнать как можно больше о семье Хирристринов, если она действительно там известна.

Вскоре прискакал галопом Сир Тронаран, вернувшийся из храма. Лицо у него было радостное. Наконец-то пришёл ответ из Великого Монастыря. Они советовали отплыть в первый день нового года. Эта новость взбудоражила всех. По традиции за две недели до отплытия или отправления в дальний и опасный поход люди распускались, чтобы они могли попрощаться с родными, друзьями и любимыми. В гаме радостного сообщения принц чуть не позабыл о поручении, данном Сиру. Но сам Сир не забыл, и мягко намекнул принцу:

— Твоё высочество! Две последних недели ещё не наступили.

— Ты прав. Воины! Стройся! Продолжай тренировку… Впрочем, до конца осталось меньше часа. Разойтись, сегодня вечером будет праздничный ужин, но до него, после обеда, занятия, как обычно!

Колонисты с радостью бросились к лавчонкам образовавшегося возле их городка временного рынка, наперебой покупая пиво, вино, а кто и водку. Принц понял, что после обеда занятия будут неэффективными, и решил что-нибудь придумать по этому поводу.

"Перед обедом посоветуюсь с женой", решил он, поскольку у него самого голова тоже не очень работала.

Сир остался около принца, и тут принц вспомнил о поручении. Он, как ни в чём ни бывало, обернулся к Сиру, велел пажу срочно принести им по доброй кружке лучшего пива, и спросил:

— Какие ещё новости из Храма?

— Семья Хирристринов век назад считалась одной из самых заслуженных семей учёных. Затем их глава попал в опалу, обиделся на государя, сочинил оду с упрёками в адрес невежественных придворных и простоватого короля, который слушает глупые советы. Во избежание дальнейших неприятностей, он сам удалился из столицы и купил деревушку Клиррастини в лесах Центральной Провинции, недалеко от Ликангса. Чтобы семья не потеряла статус, один из сыновей шёл на службу, но этот сын никогда не женился и больших высот не достигал. Другие же оставались в своей захолустной деревушке среди лесов и вокруг шли слухи о магии, которой они занимаются. Но просвещённые священники и чиновники лишь смеются над этими слухами. Не могут заниматься богомерзостью люди, славящиеся в окрестных храмах своим благочестием. А что они исследуют там, их дела. Единственно, что известно, что их проверили на предмет, не вырождается ли их род, не далее как дюжину лет назад. Инспекция показала, что они соблюдают традиции учёного сословия начала Империи лучше, чем столичные учёные.

— Тогда понятно, почему этот Хирристрин такой хам. Он гордится своим семейством, и думает, что традиции заменят поиск. Скорее всего, это либо начётчик, либо они там в деревне увлеклись какой-то сверхценной идеей и уже почти век готовят большой сюрприз для всего мира, только почему-то этот сюрприз никак не получается. А тут у них появился соблазн всё проверить на нашей колонии, — неожиданно разболтался принц (наверно, под влиянием отличного прохладного пива).

Принц осёкся. Много говорить не следовало, хоть Сир Тронаран и был одним из лучших и вернейших его дворян. Практически всё семейство Тронаранов отправилось в колонию. Они даже по специальному разрешению продали свой майорат, чему очень был рад второй сын соседнего графа, сменивший скучный и бесперспективный удел запасного наследника на хлопоты самостоятельного владельца. При продаже майората его должен был принять член семьи покупателя, официально отказывавшийся при этом от наследства своего семейства. Это делалось во избежание неконтролируемого укрупнения поместий.

— Ну что же. Пора отправляться на обед. Следуй за мной. Сегодня ты будешь сидеть за главным столом рядом со мною или напротив меня, если вдруг появится знатный гость, — улыбнулся принц Сиру, показав, что полностью доволен им.

Сир тоже улыбнулся и понял, что можно достаточно рискованно пошутить.

— Принц, сегодня это не награда. Все остальные в лагере будут пить, петь и плясать, а я буду сидеть и очередной раз тренироваться в светской беседе.

— Ничего, Сир! В колонии твой род будет вторым по знатности, даже если кто-то из обедневшей знати в последний момент присоединится к нам. Так что там тебе всё время придётся страдать подобным образом, — весело ответил принц. — Вот и привыкай к новому высокому достоинству. Чусс, конечно, твой старший брат, но там хватит владений и для него, и для тебя.

После обеда весёлые принц и Арлисса дали задание Сиру, которое тоже повеселило его: привести дам и девушек, а также всех карлинорских гетер, кто захочет, в лагерь колонистов и устроить там светский вечер.

— А шлюшек я буду гнать в три шеи… — проговорил Сир свои мысли, как лучше исполнить поручение. — Нет, я поступлю ещё хитрее. Я их всех спроважу к слугам и рабам. Посмотрим, соблазнится ли кто-то из новой знати скатиться туда, вместо того, чтобы галантно ухаживать за дамами и гетерами без всякой уверенности в успехе, и насколько наши слуги сумеют себя прилично вести.

— Правильно, посмотрим, сумеет ли наша новоиспечённая знать сохранить манеры и куртуазность в пьяном виде, — ухмыльнулся принц, проговоривший эту задумку с женой, — И скажи всем, что я тоже пирую у себя, меня не будет.

Сир-то, на практически трезвую голову, понял, что на самом деле принц с женой заявятся в самый неподходящий момент проверить, как колонисты выдерживают этот экзамен: на культуру праздника, разгула и выпивки. Одновременно он почувствовал, что остальные, уже крепко выпив, такого не будут ожидать и поймут слова принца буквально. Это окончательно подняло настроение Сиру, и он ушёл, посмеиваясь. Арлисса и принц тоже улыбнулись ему вслед и пошли в малую приёмную комнату, позвав в неё капитана одного из кораблей на глазах всё-таки пришедшего и ожидающего учёного. Правда, через пять минут капитан вышел, и скрежещущего зубами от унижения Хирристрина пригласили на приём к принцу и принцессе.

— Приветствую тебя, твоё высочество! Я знаю, что ты дерзаешь основать совершенно новое царство. Там тебе понадобятся и новые идеи тоже. Здесь, в Империи, мы боялись показать итоги своих изысканий, зная из истории нашей семьи завистливость и косность научного мира и железную хватку Монастырей.

— Приветствую тебя, почтенный учёный муж. Не знаю твоей степени, и поэтому не могу к тебе обратиться по всем правилам, — холодно ответил принц, намекнув, что сам учёный муж уже нарушил правила этикета.

— Я получил степень бакалавра в Шжи.

— Неужели надо было ехать в такие опасные края и в такую даль за такой ничтожной степенью? — равнодушно подцепил учёного принц.

— У нас в семье образование поставлено лучше, чем в монастырских университетах. Мне нужно было лишь получить формальную учёную степень. А в Шжи потому, что там хоть есть пара светлых голов, у которых можно поучиться и с которыми можно пообщаться. В нашем Ломо сплошные начётчики.

Ход разговора всё более настораживал принца. Скорее всего, сверхценная идея, которую изо всех сил секретят в своей семье, как бы из опасений, чтобы алчные и нечестные учёные мужи её не своровали или Монастыри из зависти не забрали к себе в тайные хранилища и не похоронили там. А на самом деле такие вещи практически всегда оказываются либо пустышками, другой обёрткой на уже давно известное, либо результатом когда-то сделанной ошибки, от которой распространился целый веер ошибочных выводов.

— Надеюсь, что учение в Шжи дало тебе желаемое.

— Кое-что дало, но я почувствовал, что полезнее было бы поучиться у Древних Проклятых, если бы это было возможно.

— Ты готов взять знания у самого Князя? Но ведь когда Кришна что-то даёт, он всегда обманет.

— Проклятые и Князь — не одно и то же, твоё высочество. Наша семья всегда славилась своим благочестием, и от этого мы не отступим. А вот Монастыри уже зажирели, начали его терять.