Второе, взаимосвязанное с этим, понятие было лишь у двух "позитивных", взаимно признающих друг друга религий. Задача человека не в том, чтобы удержаться от греха. Он должен прежде всего осознать предназначение его души в данной жизни и исполнить его наилучшим возможным образом. Тот, кто по трусости убегал от страстей и соблазнов, скорее всего, впадал тем самым в тяжелейший грех высшего порядка: нежелание выполнить своё предназначение. Так что на место страха Божьего как основного чувства верующего ставилась надежда на Бога. А анализ религий прародины продолжался.

— Я смотрел. В четырёх главных религиях беспомощно путались и по поводу многократных воплощений, и по поводу предназначения, — печально сказал брат Сит. — В одной из них подменили предназначение кармой, которую создала себе душа своими прошлыми делами. Какое невежество и примитивизм — прошлыми! Эти люди не могли представить себе альтернативные миры, множество воплощений в независимых вселенных. Если уж перевоплощается, то по линии, как будто новый факел зажигают от догорающего. А поскольку это получается грубо, другие вообще отбросили идею перевоплощения: живёшь один раз. Но тогда возникает вопрос: какая же справедливость в том, что один родился принцем, а другой — рабом? И начинаются социальные идиотизмы.

— А в другой религии приняли, что всё предопределил Всевышний, и всячески пытались выпутаться из этого, чтобы не впасть в тяжелейший грех отрицания свободы воли человека. Договорились даже до того, что, хотя Аллах и предопределил всё, но он каждое мгновение пересотворяет мир заново, и может всё перерешить, если ты в душе своей стремишься к добру и молишь его, чтобы он снял предопределенные тебе злые деяния, — прибавил брат Строр.

— И по поводу Судьбы безнадежный примитивизм. Или её полное отрицание, или фатализм, — сокрушился Патриарх. — Неужели они не знали понятия критических точек, точек выбора, когда можно легко перейти с одной линии Судьбы на другую? Даже слишком легко порою… Но, впрочем, наши заблуждающиеся братья до сих пор допускают подобную же ошибку. Они спорят: пророк или лжепророк этот Йолур? Они считают, что человек, получивший пророческий дар, немедленно становится или тем, или другим. Единственная оговорка, что лжепророк может искренне верить, что проповедует неискажённое божественное откровение. А на самом деле для получившего дар наступает точка выбора. И порою через несколько лет пророчества. Я вот чувствую, что Йолур перед нею, но ещё её не прошёл. Им бы не спорить и не раскалываться, а подтолкнуть его к Господу.

— По-моему, беда этих религий была в том, что созданные общества оказались негармоничными, вошли в диссонанс с окружающим миром, сами стали уничтожать собственные основы. Вот эта дисгармония и страх перед неизбежной расплатой определила дух всех религий. Поскольку в такой системе слишком много действий ведет к плохим последствиям, стали бежать от мира, спасая лишь свою душу. А это — страшнейший эгоизм. Говорили о каре за грехи и лишь мельком прибавляли о воздаянии за добрые дела. И, конечно, карма — это скорее противоположность предназначения, чем примитивные подступы к нему, — прибавил Сит.

— Ну ты, Сит, прямо ненасильником Проклятым становишься! Говоришь о гармонии как о главной ценности. Но кое в чём ты прав. Все наши здоровые общества стремятся к гармонии, поскольку они уже давно осознали, и это впиталось с чрева матерей, что погоня за победами и успехом приводит к страшному. А в случае гармоничного поведения они сами приходят, если это соответствует твоему предназначению в этой жизни, — ответил Патриарх.

Брат Строр вновь вступил в беседу.

— Беда этих религий в том, что откровения пророки передавали применительно к пониманию большинства. Тем самым они всё главное выхолащивали или представляли в слишком линейной форме. А их апостолы и последователи канонизировали эти несовершенные изложения, и начинали пытаться истолковывать слова, а не их суть.

Патриарх вмешался в рассказ:

— Большинство хотело истины, преподнесенной на блюдечке. Они забывали, что истина — это атрибут Бога, а не тварного существа. А у пророков не хватало смелости сказать им: "И я не могу глаголить Истину. Я тоже человек. И мне не всё доступно. И не обижайся, если соседу твоему окажется понятно больше, чем тебе. Сумей использовать на благо души своей понятное тебе, и не пытайся заставить людей понимать всё так же, как ты". Лишь Мухаммед чётко сказал, что после него придет новый пророк, уточнять и исправлять сделанное Мухаммедом, так же как он исправлял и уточнял переданное предыдущими пророками. Но именно его слова превратили в самые абсолютные, приписав их Богу. А даже Пророку их нельзя было приписать, поскольку записывали их уже после его смерти, по памяти, с пропусками, люди несовершенные. А теперь продолжай.

— Меня поразила история про Иова. Абсурден сам по себе вопрос к Богу: почему же у меня несчастье в жизни? И тем более, за что же Ты меня наказываешь? Наказывает человек сам себя, не выполняя предназначения. Но это предназначение может быть гибельным и жестоким для него: ведь такое испытание душа тоже должна попытаться выдержать, чтобы потом уже за всё отвечать на Страшном Суде, после конца всех времен. Иов пытался показать другим, что задавать вопрос о несправедливости Божией просто абсурдно, но это изложено на языке того же успеха. Излечили язвы его, возвратили богатство, дали новых жен и детей и долголетие.

Разговор вернулся к проблемам своего мира.

— Всё время мы воюем с ересями, где пытаются просить Бога о материальных благах. Людям низшего уровня так хочется чего-то выпросить у высших сил. И они не желают видеть, что есть всего одна высшая сила, которая с удовольствием даст, чтобы взамен получить с них сторицей. Так что все эти молитвы автоматически перенаправляются к Кришне, — вздохнул Патриарх.

— Да, молить, чтобы Бог дал тебе духовные силы и разум, дабы либо достичь цели, либо вовремя отказаться от неё, намного труднее. Ведь эти силы нужно ещё потом правильно применить, — улыбнулся Сит и вернулся к прародине. — А в одном месте я вообще упал и долго молился об отвращении зла. Открываю одну из лучших священных книг. Там стоят у престола Господня херувимы и льстят Ему дни и ночи, восхваляют Его. И такое богохульство повторяли тысячелетиями! Как они не уважали Бога! Как сбивались на лесть и подлость по отношению к нему! Другая религия наставила самой себе правил таких, что выполнять честно их невозможно, и начали пытаться по всякому поводу примитивно обманывать Бога. Подкладывали под седло бутылку с водой, если видели, что нельзя завершить путь до того, как это будет запрещено законом. А по воде, дескать, можно путешествовать в любое время. Третья тоже отличилась. Каждую минуту верующий должен был восхвалять Аллаха. Лучше бы просили у него духовных сил самим преодолевать трудности, встречающиеся на пути выполнения Его предопределений, или разъяснения этих предопределений.

— Общая ошибка всех древних религий в том, что они использовали неправильные имена. Бога называли Верховным Существом, а не Сущностью. А существо автоматически наделялось чертами личности, и поклонялись уже не Богу, а идолу. И себя называли рабами Божиими, а не слугами Божиими. Ведь слуга свободен в своей воле, он должен сам понять, как лучше, и может даже отказаться выполнять приказ господина. А раб своей воли лишён, он действительно должен выполнять приказы, и может лишь молить господина, чтобы тот взял назад какой-то приказ. Но ведь за раба полностью отвечает хозяин, и грехи раба лежат на хозяине, пока раб выполняет его приказания. Стать рабом Божиим — это право ещё нужно заслужить, причем и в плохом, и в хорошем смысле одновременно. Ведь это такой господин, который не будет указывать тебе прямо и на каждом шагу, что делать. Тебе придется принять тяжелейшее служение, где каждый неверный шаг опасен. Лишь такое поведение может помочь искупить страшнейшие грехи, но мало кто из существ способны на него. Так что определение заблуждающихся братьев по поводу Победителей, которое мы предпочитаем не комментировать, правильно. Мы слуги Божии, они — рабы Божии, — завершил Строр.