Палач подрезал осуждённому язык, остановил кровь, промыл и продезинфицировал рану, после чего приковал его к раме. Других разбойников приговорили к разным видам казни или к продаже на галеры. А когда все хотели расходиться, народ потребовал, чтобы знать тоже приняла участие в казни преступника. Пришлось знатным по очереди подходить к распятому и выдирать у него по волосу.

Ангтун держалась за Мастером, поправляя его одежду. Так она проскочила к осужденному, бросилась к нему, захватила двумя пальцами клок волос под мышкой и выдрала его изо всей силы, крикнув: "Подонок! Ты убивал моего хозяина дважды!". Затем она вонзила свои пальцы в самое чувствительное место и как следует дёрнула. Казнимый взвыл. До тех пор он пытался стойко переносить боль. Рабыню схватили охранники, и судьи после краткого совещания произнесли приговор.

— Рабыня Владетеля Колинстринны Тора Кристрорса Ангтун виновна в двух нарушениях. Она пробралась к осуждённому не в тот момент, когда к нему допускались люди её положения. Она прикоснулась к нему дважды, хотя в день разрешается прикасаться лишь один раз. Но, поскольку она сделала это в порыве гнева, стремясь отомстить за своего хозяина, а также потому, что завтра она уезжает и не смогла бы принять участие в казни, суд постановляет приговорить её к минимальному наказанию: 25 плетей за каждое нарушение.

Ангтун покорно сняла хитон и легла на землю. Видно было, что палач бьёт её жалеючи, и что все простолюдины сочувствуют ей. После порки она поднялась, поклонилась судьям и палачу и поблагодарила их, наказавших за грех гнева.

Вечером у Толтиссы был прощальный приём.

— Мы кончаем на высокой и красивой ноте. А раз Судьба пока что не даёт нам пожениться, нам нужно наложить на себя испытание, — сказала она Тору. — Если мы его пройдём, то будем мужем и женой до смерти и надеюсь умереть в один и тот же день с тобой.

— Я согласен, — кратко сказал Тор.

— А насчёт рабыни я тебя кое о чём предупрежу. Тут ходят слухи о некоей жене мастера, подарившей свою рабыню, наложницу мужа, очень высокопоставленному лицу. Такой благородный поступок: ведь рабыня втюрилась в гостя. Но ведь гостю она была совершенно не нужна, и тот сделал её солдатской шлюхой в своей армии.

— Неправда! — воскликнул Тор. — Жена благородно подарила рабыню тому, в кого она влюбилась и кто к ней хорошо относился! А потом я о ней ничего не слышал!

— Скажем так, не хотел слышать и узнавать, — безжалостно пригвоздила Толтисса.

— А что бы ты сделала в таком случае?

— После отъезда гостя отругала бы рабыню за неподобающие ей чувства и побила бы по щекам. Не опомнилась бы — выпорола, и так до тех пор, пока дурь не выйдет через зад. А потом освободила бы её и выдала замуж за хорошего парня.

— Ну и тебя ругали бы за жестокость.

— Зато женщина была бы цела, а потом и счастлива. Легче выглядеть великодушной, чем быть по-настоящему доброй.

Толтисса поднялась и провозгласила:

— Друзья и подруги! Жизнь нас то прибивает друг к другу, то разносит в разные стороны. Давайте же споём "Песню странников" нашего любимого и безвременно ушедшего Эстайора! И все запели.

Когда любовники остались наедине, Толтисса сказала Тору:

— У тебя громадный духовный потенциал. Обучение на Великого Мастера слегка его приоткрыло, а Патриарх своим благословением открыл ещё один уровень. Теперь тантра выжгла из тебя всю похоть и открыла дух ещё больше. Ты пока не умеешь как следует управлять своей силой. Вас учили пассивным, а не активным духовным методам. Помни: пока что очень легко дурным людям использовать твой дух себе на выгоду, а ты за это будешь жесточайшим образом расплачиваться. Даже простой твой поцелуй теперь малое благословение. А что уж говорить о соитии!

— Спасибо за предупреждение, любимая, — ответил Мастер. — Насчет похоти ты права: раньше, глядя на твой цветник, я возбуждался, а теперь только любуюсь.

— А мужчиной ты не перестал быть, как я прекрасно знаю, — добавила Толтисса, сливаясь с любимым воедино.

— С тобой — совсем другое. Это нежность и гармония, — сказал Мастер, прежде чем поцеловать её.

— Я тоже избавилась от плотского влечения, — сказала Толтисса, когда поцелуй закончился. — И ещё: я проверила, во мне ребенок.

— Я чувствую. Скорее всего, мой.

— Да, — кратко подтвердила Толтисса. — Если будет дочь, я выращу её сама.

— Я чувствую, что уезжаю вовремя.

— Да. Больше месяца никто не может быть на гребне успеха в столице. Слишком она избалована зрелищами и событиями.

Перед восходом солнца Толтисса с друзьями и подругами отправилась провожать Мастера. В порту они зашли в портовую часовню, позвали священника и Толтисса произнесла клятву:

— Я, Высокородная гетера Толтисса, клянусь не выходить замуж ни за кого, кроме моего мужа по тантре, Рыцаря-Мастера Тора, если только я не буду поставлена в безвыходное положение. Я клянусь не искать встречи с ним и не направляться в город, где, как мне будет известно, он находится. Если же Судьба столкнёт нас в одном городе, я клянусь в тот же день выйти за него. Эта клятва действительна до тех пор, пока я буду свободна для выхода замуж и пока Тор будет жив и будет иметь возможность взять жену, либо же до тех пор, пока он сам не освободит меня от неё.

Тор поклялся кратко:

— Я, Мастер и рыцарь Тор, клянусь не искать встреч с Высокородной гетерой Толтиссой, а если Судьба сведёт нас вместе, жениться на ней. Я клянусь не брать никакой второй жены, кроме неё.

— Дочь моя, принимаю твою клятву, — сказал священник. — Сын мой, принимаю твою клятву с оговорками: она действительна, пока Толтисса не замужем, жива и пока она сама тебя от неё не освободила.

Свидетели подтвердили клятву. Тор и Толтисса подошли к мосткам, обнялись, поцеловались, и, не оглядываясь, пошли каждый своим путем. Народ был восхищён такой мужественной сценой прощания знаменитых любовников.

Две недели, пока корабль делегации преодолевал противные ветры и медленно шёл к Карлинору, стали счастливым временем для Ангтун. В крохотной каютке она была вдвоём с хозяином почти круглые сутки. Тор снисходительно слушал её щебетание и ласково обнимал её. А она и пела ему, и даже пыталась плясать в этом тесном помещении. Только один раз было что-то вроде хозяйского гнева. Рабыня надела хитон с бордовой полосой. Мастер, вспомнив начало своих приключений с принцем и Эссой, и прекрасно зная значение этой полосы, вспылил:

— Кого это ты ищешь?

— Никого. Для меня ты каждый день новый, мой хозяин.

— Сними эту гадость!

Рабыня сбросила хитон, надела другой, а этот выбросила в море. После чего поблагодарила хозяина:

— Я уже поклялась себе никогда не кокетничать. Но опять не удержалась. Спасибо, хозяин, за науку!