"И этот меня считает рубакой, а не полководцем! Я в его глазах батыр, получивший за доблесть и подвиги титул нойона и владение!" — про себя подумал граф Северной Границы. — "И в нашу армию ты ясно зачем хочешь: научиться военному искусству и затем восстать. Но пока что ты действительно будешь вести себя как друг".
— А о твоих подвигах, Однорукий, у нас тоже легенды ходят. Я должен отдарить тебя. У меня в табуне прекрасный молодой конь ходит. Твой горский конь недостоин славного нойона и правителя целого царства. И всех вас приглашаю неделю быть нашими гостями. Прикочуют завтра сюда мои родичи, привезут красивых рабынь и девушек на выданье.
— Очень польщены и благодарны! — сказал Таррисань. — Но наши царь и народ послезавтра ждут нас на великое Народное Собрание. Я тебя тоже приглашаю в любой момент быть моим почётным гостем.
— Таррисань правду говорит, — с сожалением сказал Стальной Ёж, глядя на Тюниру, а не на хозяина. — Но я тоже приглашаю тебя к себе вместе с твоими женщинами. А сам твёрдо надеюсь после Собрания воспользоваться твоим гостеприимством.
Батыр расцвёл, глядя, как зарделись щёки сестры.
— Конечно, Великий курултай это как великая битва: не прийти — опозориться навек. Жду вас затем в любое время. Я с радостью посмотрю ваши владения и буду вашим гостем.
— Вот тебе, доблестный батыр, мой знак как хранителя Северной границы. С этим пропуском ты можешь проехать всё наше царство, если захочешь, — передал дощечку с письменами и со своей печатью Таррисань.
— Обязательно посмотрю! Но сейчас я после вашего курултая и своего дежурства буду ждать дорогого гостя темника Асретина. А теперь мои жены и сестра спляшут перед вами.
Женщины сплясали танец с бубном, а затем поднесли гостям ещё кумыса и мяса. Мужчины ещё немного поговорили, обсуждая слухи о замятне среди Единобожников и о сварах среди степных народов.
Затем Тюнира взяла саз и запела импровизацию по поводу гостей:
Асретин действительно чувствовал, что в сердце его извергается вулкан, а разум отказывается сдерживать страсти. Он попытался отвести глаза от Тюниры, подумав: "Вернёмся на заставу, попрошу у Таррисаня двух самых страстных рабынь". Но не смог удержаться долго. Хозяин искоса наблюдал за разворачивающейся пьесой без слов и мысленно поглаживал усы от удовольствия.
— А теперь наш степной танец, который танцуют лишь для самых дорогих гостей, — сказал батыр, и женщины исчезли за занавеской.
Таррисань заметил, что хозяин очень внимательно и повелительно глянул на сестру, та засмущалась и слегка кивнула. Граф незаметно посмотрел на Асретина и остался очень недоволен: тот явно очарован прелестью Тюниры и глаза его стали слишком уж мечтательными… Надо было бы предупредить как-то простака-генерала о степных обычаях, но никакой возможности сделать это нет. А теперь и времени уже нет…
Из-за занавески вышли три женщины в бусах. Жены были без лифов, а сестра нагая. Батыр заиграл, слуги, которые были снаружи юрты, подхватили мелодию, и женщины стали плясать танец типа танца живота. Да, очаровывать степнячки умели великолепно… Асретин таял на глазах, двое других гостей нащупывали в поясных мешочках очередные подарки. А батыр поглаживал свою рыжую бородёнку и незаметно улыбался.
Танец закончился. Асретин достал из кошелька серьги с бриллиантами, но тут Тюнира как-то отчаянно, но вместе с тем нерешительно, подошла к нему и поцеловала его, сказав: "Я отдаю себя тебе всю и на всю жизнь". Ошеломлённый генерал ответил на поцелуй и сжал её в объятиях. А Тюнира радостно улыбнулась и вновь его поцеловала, прижавшись к нему всем телом. И вдруг она выскользнула, как змея, и убежала за занавеску.
Таррисань понял, что его боевой товарищ и почти что друг попался. Этот ритуал у степняков был сродни старкскому ритуалу священного брака, когда невинная девушка могла на свой страх и риск предложить себя юноше для нерасторжимого и в высшей степени почетного брака. Но юноша мог отказать, и тогда девушка превращалась в низкую шлюху, а юноша подлежал трёхлетнему строгому покаянию. Таррисань слышал от степняков легендарные истории о женском вызове. В отличие от старков, его могла бросить не только невинная девушка, но и любая красивая свободная женщина безупречной репутации. У мужчины было два способа отказать. Один из них, аналогичный старкскому, почти никогда не употреблялся, поскольку приводил к мести всему роду избранника, более тяжёлой, чем кровная. Второй был почётным. Надо было успеть до поцелуя вручить женщине подарок и сказать ритуальную фразу: "Красота твоя заставляет моё сердце вырваться из клетки ребер, но долг и честь удерживают его там". Более того, после этого считалось почти необходимым провести пару ночей с женщиной, чтобы доказать, что она действительно поражает своей красотой и лишь другие обязательства мешают браку. Такой исход не позорил никого из участников ритуала и их родичей, но калым за женщину резко снижался. В отличие от старков, заключённый по такому обряду брак не был нерасторжим, но считался одним из почётнейших и крепчайших.
Так что теперь считалось, что Асретин принял предложение брака и, более того, уже побывал в теле невесты. После этого эпизода ошеломлённые гости распрощались, а хозяин отправился провожать их до границы и возвращаться к своему разъезду. Таррисаня хозяин отдарил невзрачным камешком, который в руке казался странно тёплым.
— Мой дед, великий батыр и нойон Улучин передал его моему отцу, а он перед смертью мне и завещал эту древнюю драгоценность подарить великому воину. Она помогает одному человеку в роду, так что мы больше не могли ею пользоваться. Если второй попытается использовать силу камня, то род захиреет и вымрет. Камень нужно держать в левой руке, когда она не занята, когда ты не болен и не спишь и когда рядом нет женщин и детей. Брать его туда, где спят, нельзя. Нужно оставлять под открытым небом, но, конечно, можно в чём-либо тонком, пропускающем воздух, свет и дождь. Я шёлковую сумку с камнем на каждой новой стоянке вешал на верхушку шеста главной коновязи. Если камень попытается взять обычный человек, не герой, он не сможет иметь дела с женщинами либо будет зачинать выродков. А потомство героя станет лишь крепче. Продавать камень нельзя. Если кто-то его украдёт, вор поплатится. А если захватит в честном бою, сила камня удвоится.